Vita cyclus [СИ] - Галуст Баксиян

Пришел день, когда у Лилии начались схватки, и счастливое ожидание сменилось некоторым волнением. Желая немного отвлечься от беспокойных мыслей, Гарри отправился на «Бесстрашный», где занимался всем, что только придет в голову.

В полдень, когда он был весь в работе, раздался телефонный звонок, который буквально встряхнул его сознание.

— Да, — коротко сказал он, отвечая на вызов.

— Сынок, у меня родился внучек! — воскликнул его отец, чей всегда уверенный голос дрожал от накатывающих слез радости.

— Боже, какое счастье! — крикнул Гарри, сжимая кулаки в радостном волнении. — Я через несколько минут заеду за вами, поедем поглядим на моего сынишку. — Он закончил разговор и тут же выехал за родителями.

Менее чем через тридцать минут Гарри со своими родителями и родителями Лилии стоял под окном палаты, где находилась молодая мама с самым маленьким представителем рода Смитов. Гарри кинул в оконное стекло камушек, привлекая внимание Лилии. Спустя мгновение она появилась у окна и, увидев замершего в нетерпеливом ожидании счастливого мужа и его и своих родителей, отошла вглубь палаты, вернувшись через несколько секунд с малышом. Когда Лилия показала крохотное личико новорожденного Смита, волна эмоций захлестнула ее родных. Бабушки и дедушки смахивали слезы с широко улыбающихся радостных лиц. Что до Гарри, то он буквально застыл в изумлении, не отводя глаз от личика своего малютки-сына. Сердце молодого папы затрепетало. Гарри еще никогда не был так счастлив, как в этот момент, когда его любимая женщина, его славная спутница и верная жена держала на руках их сына, в чьих жилах смешалась кровь обоих родителей. Гарри перевел взгляд на Лилию, чье лицо светилось счастьем. Она улыбнулась ему такой милой и нежной улыбкой, от которой у него на душе стало еще теплее. Он улыбнулся ей в ответ, их взгляды встретились, и в течение нескольких секунд они успели без слов передать столько тепла и любви друг другу, что этого невозможно описать никакими словами. Лилия послала Гарри воздушный поцелуй, он отправил ей такой же нежный ответ.

Еще несколько минут полюбовавшись ребенком, все родные молодой мамы на прощание засыпали ее воздушными поцелуями, потом не торопясь вернулись к машине и отправились домой.

Через два дня Лилия с малышом тоже вернулась в поместье.

Мальчика назвали Сэмюэлем.

— Сэмюэл Смит! — гордо сказал Гарри, нежно и осторожно беря ребенка на руки, когда они с Лилией остались наедине в своей комнате. — Как ты себя чувствуешь, милая? — участливо добавил он.

— Как никогда хорошо, папочка! — радостно ответила она.

Гарри расплылся в нежной и доброй улыбке, целуя жену и сына.

В тот же вечер, как и полагалось, великое событие — рождение малыша — было отпраздновано, и на ужин были приглашены все жители небольшого крестьянского поселка, расположенного неподалеку от дома Смитов.

Как быть?

Гарри продолжал свою работу, связанную с исследованием метеорита, но первый месяц он чуть ли не каждый час прибегал к жене и ребенку узнать, как они себя чувствуют, и, убедившись, что все хорошо, целовал их и снова спускался в лабораторию. Вся родня заботилась о Сэмюэле с безграничным вниманием и неизмеримой любовью.

Так прошел год. Мальчик рос, и по истечении этого времени он уже уверенно держался на ногах, топая по комнате с таким важным видом, будто уже почувствовал себя главным в доме.

В каком-то смысле так и было. Слова «папа» и «мама» уже два месяца радовали слух родителей, а также бабушек и дедушек.

Гарри с утра до вечера проводил в лаборатории, изучая метеорит, и это занятие поглотило его практически без остатка. Он работал сутками напролет, порой даже засыпал в лаборатории в поздние ночные часы, совершенно утомившись от постоянных и кропотливых исследований. За прошедшие с момента обнаружения метеорита один год и девять месяцев ему удалось открыть многие тайны космического странника. Он полностью выделил составные компоненты метеорита, отделив их друг от друга. Из почти трехсоткилограммовой глыбы полезными оказались около двухсот двадцати килограммов, представленных различными металлами с необычными свойствами. Как уже удалось установить Гарри, эти металлы были легче воды, но при этом каждый из них превосходил в твердости любой металл земного происхождения; будучи смешанными с другими металлами, они были способны менять их свойства, находясь в сплаве даже в мизерных пропорциях, а также отражали, пропускали через себя или поглощали все известные виды излучения.

Такого материала человечество не знало. Он был известен только Гарри Смиту, которому посчастливилось найти метеорит, подаривший ему столько важных научных открытий. Но он твердо решил не раскрывать никому тайны своей находки, иначе ему пришлось бы отдать метеорит на изучение в государственные структуры, где он мог бы остаться навсегда или, что хуже всего, быть использован с неблаговидными целями. Но Смит думал не только о том, какие еще свои свойства метеорит может ему открыть, — больше всего его беспокоила мысль о том, что космическое тело несет какое-то послание. Разумеется, Гарри это чувствовал лишь интуитивно, но этому совсем не поддающемуся изучению и измерению ощущению он доверял, так как интуиция еще никогда не вела его по ложному пути. Он доверял своему чутью и был верен ему. Однако то, для чего же ему открылась тайна метеорита, он все еще не понимал, и это его беспокоило, заставляя каждый день задаваться многими вопросами в надежде отыскать один заветный ответ.

Гарри представлял, как использует эту случайную, а может, и не случайную находку, сделанную на маленьком и затерянном острове в Тихом океане. Добавляя к земным металлам те металлы, которые выделил из метеорита, он может создать сплав огромной массы, обладающий практически теми же свойствами, какие присущи чистым металлам, выделенным из метеорита. По сути, метеоритные металлы были не совсем металлами, хотя они, безусловно, отвечали всем характеристикам, с помощью которых ученые определяют вещество как металл.

«Это межзвездный код, космическое послание!» — повторял про себя Гарри, напрягая свой могучий мозг. Мысли лихорадочно проносились в его голове, он отбрасывал одно предположение, склоняясь к другому, но в следующий момент возвращался к первому либо, отбрасывая все, принимался рассматривать третье. «Это определенный код! Но какой? Что мне должно открыться?» — спрашивал он сам себя.

Гарри эти металлы казались чем-то наподобие ДНК живых клеток. ДНК — нуклеотидная последовательность, в которой закодирован генетический код клетки. Если ДНК одной клетки внедрить в другую клетку, то эта клетка, на основе чужой ДНК, синтезирует компоненты, которые, внедряясь в ее структуру, сделают эту клетку похожей на ту, из которой взяли ДНК. Так же и эти металлы словно бы несут в себе генетический код космической природы, делая из земных металлов совершенно необычные, метеоритные, или же космические металлы, свойства которых противоречат земным условиям.